Том 9. Три страны света - Страница 68

К оглавлению

68

— Честию моей заверяю, не лгу! Дали нам знать: прибыли мы, освидетельствовали, допросили, разрезали его на миллион триста тысяч кусков и по следствию оказалось…

Писарь остановился.

— Что оказалось?

— По следствию оказалось, — отвечал писарь, потянув к себе воздуху и прошипев, — что оный смертоубийца взял свинцовую пулю, зарядил оною смертоносное орудие пистолет и противозаконно лишил себя живота, а по каким причинам умер, неизвестно.

В ту самую минуту за озером раздался выстрел. Эхо несколько раз повторило его. Смотритель побледнел и зашатался…

Часть третья

Глава I
Свадьба

Одно случайное обстоятельство до невыразимой степени усилило ужас смотрителя: едва начало замирать эхо, повторившее роковой выстрел, как вдруг на колокольне соседнего монастыря протяжно и торжественно зазвонили.

— Вот кстати и звон! — сказал подьячий и, обнажив свою лысую голову, перекрестился. — Упокой господи душу окаянного грешника.

Смотритель с ненавистью посмотрел на подьячего и кинулся в толпу ямщиков.

— Нефедка! Серардон! Ванюха! Торопка! — закричал он. — Бегите, бегите! ищите проезжающего и приведите его сюда! слышите ли? непременно найдите и приведите!

— Или хоть мертвого притащите! — добавил подьячий.

— Эх! — с бешенством возразил смотритель. — Уж разумеется, коли застрелился, так не приведут живого!

Ямщики лениво поплелись к озеру, а подьячий принялся утешать смотрителя. Он говорил, что и не такие несчастия бывают с людьми, приводил бесчисленные примеры самых страшных убийств и самоубийств, рассчитывал, во сколько станет дело, и обещал даром настрочить явочное прошение.

— Только вы, Капитон Александрыч, соблаговолите ссудить меня заимообразно гривенничком.

Смотритель исполнил его просьбу с такой скоростию, что подьячий внутренне пожалел, зачем не попросил двугривенного. Рад, однакож, и гривеннику, он тотчас же отправился к питейному дому. Вдруг снова раздался выстрел.

— Слышите, слышите, Капитон Александрыч! — зловещим голосом каркнул подьячий, подобрав полы и подбежав к смотрителю.

Смотритель позеленел. Успокоительные мысли не шли ему в голову, соображение бездействовало. Он вообразил, что Каютин, видно, не свалился с одного выстрела.

Раздался еще выстрел.

«Господи! он у меня и ямщиков-то всех перестреляет!» — подумал смотритель.

И такое предположение казалось ему тем естественнее, что ямщики не возвращались, а выстрелы стали повторяться чаще.

— Терешка! — крикнул смотритель ямщику, мазавшему телегу. — Ступай к озеру, кличь наших. Что они там пропали?

— Да когда мне ходить! — отвечал ямщик. — Почта сейчас придет: я очередной, а телега не домазана.

— Говорят, ступай, так ступай!

Терешка ушел и тоже пропал. Раздалось еще несколько выстрелов.

Разбудив последнего ямщика, недавно приехавшего, смотритель прогнал и его искать товарищей.

И тот как в воду канул.

Смотрителю казалось, что уже часов десять прошло с тех пор, как он послал ямщиков. Послать еще было некого, и, гонимый ужасом, он сам побежал к озеру. Странная картина представилась ему: Нефедка, Терешка и все его ямщики с огромными шестами бродили по озеру, кто по пояс, кто по плечи в воде, и с дикими криками взмахивали дубинами и ударяли ими по воде.

— Вот она, вот она! — кричал им с берега голос человека, скрывавшегося в кустах. — Смотрите, ребята, где вынырнет.

«Так он, значит, не застрелился, а утопился?» — подумал смотритель и тоже стал смотреть, где вынырнет.

Наступила глубокая тишина. Скоро в одном месте озера показалась огромная утка и начала боязливо озираться. Ямщики с криком кинулись к ней. Она попробовала лететь, но не смогла, и, собрав последние силы, с страшным шумом пронеслась над самой водой, работая и слабыми крыльями и ногами, и пропала под берегом.

— Ага! — раздался торжествующий голос на берегу, и в то же время из кустов высунулась рука, державшая утку, которая отчаянно трепыхалась и тоскливо вытягивала свою длинную шею, жалобно покрякивая.

Ямщики испустили радостный крик.

Рука с уткой исчезла, и тот же голос с берега закричал:

— Ну, теперь, ребята, другую! Вот она тут под моим берегом притаилась.

Ямщики кинулись к берегу и стали хлестать по воде и кустам своими шестами, страшно крича. И вдруг еще одна утка бойко выкатила на середину озера, осмотрелась и нырнула.

— Смотрите, где вынырнет!

Ямщики притаили дыхание, как вдруг посреди всеобщей тишины раздался повелительный голос:

— Стой!!

Ямщики разом повернули головы и увидели своего смотрителя: он был бледен и грозен.

— Разбойники! куда я вас послал? что я вам приказал?

Но голос смотрителя вдруг оборвался: невдалеке показался Каютин.

— Вот вам! — сказал он, кидая смотрителю порядочную связку уток. — Я сегодня у вас ночевать останусь, так вы прикажите поджарить парочку к ужину. А вот я подстрелил и еще утку — мы ее сейчас поймаем. Ну, ребята!

Так кончились ужасы смотрителя.

Каютин по необходимости переоделся в лучшее свое платье и пошел от нечего делать бродить по селу. Кому случалось любить, строить планы к обладанию красавицей — и на первом шагу оборваться глупейшим образом; тот поймет его положение. Он громко бранил свою ветреность и строил кислые гримасы. Заметив толпу у церкви, он подошел к паперти. На ступеньках сидело несколько разных баб, горячо споривших.

— Что, тетка, свадьба, что ли, будет? — спросил у одной Каютин.

68